- CLIFFORD ALEXANDER HAZE -
[клиффорд александр гейз]

andrew scott

a bastard angel will take me away from the fat tummy of God

___________________________________________________________
[indent]  Связи: Маргарет Гейз – горячо любимая бабушка; Мэри Адамс – всё-таки мать.

Биография:
Кривые старушечьи пальцы мёртвым кольцом обвиваются вокруг влажной детской ручонки. Гордая осанка и строевой шаг – этот орешек даже спустя многие и многие годы всё также способен не волноваться за плотность собственной скорлупы. Вырываться из её хватки бесполезно, а просить сбавить темп ходьбы даже капельку опасно для жизни – всё что остаётся, так это волочиться рядом, усиленно перебирая ногами. Любить железную бабушку невероятно сложно, да в целом в том нет никакой необходимости. Для миссис Гейз внушаемый страх всё равно что в особой форме выказанное уважение, а иного от случайного отпрыска даже и не требуется.

В их довольно просторной квартире на верхнем этаже живут трое: пожилая леди, послушный мальчик и не в меру пушистый кот, которому достаётся куда больше тепла и терпения, чем его вынужденному маленькому соседу. Почтенный сэр Генрих изредка позволяет почесать себя между ушей, ест только свежие мясо и рыбу и совсем не ловит мышей. Отношения с ним у Клиффорда выстроились чуть менее напряжённые, чем с бабушкой – в отличие от старушки, кот даже почти не шипит на мальчонку и даже позволяет себя любить.

Ещё маленький Клифф любит маму. Правда та возвращается в родной Глазго всего два раза в год, на рождественские и летние каникулы, когда студенческая жизнь ненадолго становится на паузу, чтобы совсем скоро вновь сорваться и нестись в самых бешеных темпах. Мальчишка зовёт её «сестрёнка Мэри» и примерно раз в месяц справляется у бабушки о здоровье «старшей сестры» - почему-то всякий раз та отвечает ему с особенной долей призрения, будто жизнь за пределами их старомодной квартирки в принципе не должна вызывать у ребёнка какого-либо интереса. У шестилетнего Клиффорда определённо небольшие проблемы с цифрами, но каждый вечер он старательно, ошибаясь в каждом седьмом слове читает старушке вслух Библию, будто ранее приобщение к божественному способно исправить чужие грехи. Каждое их воскресенье обязательно начинается с похода в ближайшую церковь – едва успевая волочить ноги за уверенно идущей к своей цели пожилой леди, Клифф грустным взглядом провожает играющих на улице одногодок, с которыми ему совсем не по пути. На внука у миссис Гейз совсем иные планы.

*

Самодельные затычки для ушей из ваты помогают, если честно, невероятно плохо. В какой-нибудь из множества соседних комнат всегда играет слишком громкая музыка, из неё же звучат обычно слишком громкие крики, а затем покидают её определённо очень пьяные студенты. Пока нервно раскачиваясь на ужасно скрипучем стуле юный Клиффорд пытается вникнуть в самую суть богословия, а ближайшей стенкой проходит чужая, полная ярких и счастливых воспоминаний жизнь, в то время как сам он вновь вынужден оставаться сторонним наблюдателем. Корпеть над книгами, не потому, что действительно хочется, а лишь затем, что так сказала достопочтимая бабушка.

Свои собственные и чужие проблемы люди всегда принимаются решать совершенно по-разному. И если убийство не рождённого ребёнка – это грех, то принесение его в жертву всепрощающему Богу – это, наверное, даже правильно. Только время и ежедневные молитвы – простить глупую дочь у уже не столь свирепой миссис Грейз, быть может, даже получается. Теперь у Мэри собственная семья и двое славных ребятишек, что со всех ног летят в объятия любимой бабули, смиренно ожидая, пока та оставит на их светлых лобиках мокрые поцелуи. История собственной семьи ранит Клиффорда в самое сердце, но послушный мальчик лишь тихо глядит в свою тарелку в самом дальнем уголке стола, пока большое семейство празднует день рождения самого пожилого её члена. Здесь ему, конечно, не место. Через несколько часов он вернётся в свою маленькую комнатку, где продолжит изучать то, что обещает подарить благость всякому просящему и провинившемуся.

*

Деревянные скамейки да мраморные полы – небольшая церковь, далеко не самая богатая в Эдинбурге, но начинать, как известно, часто приходится с чего-то малого. Восемь лет обучения и вот она, ставшей заветной цель, теперь покоится в чёрных карманах чёрного пиджака отца Клиффорда, что ходит в слишком мрачном одеянии, пожалуй, даже чуточку чаще, чем это от него требуется.  За годы обучения к будущему делу он изрядно прикипел и теперь цитирует писание с завидной лёгкостью. Здесь он впервые чувствует себя уместным, впервые ощущает собственную значимость. Ему всего двадцать семь, самый расцвет сил, и пока его ровесники приводят на всё те же воскресные службы своих детей, священник уверенно вещает с довольно простецкой кафедры, призывая ко всеобщему смирению.

О собственном же смирении Клифф молится перед сном, едва проснувшись и почти в каждую свободную от ежедневных забот и обязанностей минуту. Обет безбрачия – совсем небольшая плата за обретение собственного голоса, но не длинные ноги прихожанок, скрываемые под скромными юбками, терзают его по ночам. Его грех будто бы передаётся воздушно-капельным путём, по наследству или въедается в кожу вот в таких вот богоугодных заведениях. С ним борется весь мир сразу и каждый человек по отдельности, но отмахиваться от мерзких мыслей постепенно становится совершенно невыносимо. Тяжкий крест, нести который придётся исключительно в одиночку, говорить о котором вслух есть признак сумасшествия и который не победишь каким орудием не вооружайся.

Мальчишка поёт почти что хуже всех, молчать у него выходит куда приятнее и это качество священник ценит в нём побольше прочих. Он не знает, как к нему подступиться, зато абсолютно уверен – подходить к нему ближе совершенно отвратительная идея. Правда удержаться всё равно не получается. Заходит издалека, хвалит и треплет по волосам, затем учит играть в игру, в какой-то момент начинает отстёгивать деньги – парнишка учится особенно быстро. Первый, но не последний, чьё имя святой отец произносит в своих привычных обращениях к господу, в бесполезной попытке очистить свою заляпанную дёгтем душу. Величайшая аккуратность и деликатное отношение к делу позволяют ему не один год взращивать свой недуг, строжайшим образом защищая драгоценную репутацию. Однако кота в мешке не утаишь. Редкие слухи и не самые довольные взгляды вынуждают Клиффорда почаще оглядываться по сторонам, а приглашение продолжить служение в почти что забытом Глазго пребывает совсем кстати.

*

В родном городе его ожидает церковь чуть больших размеров да настоятель - человек с огромными странностями, что всё-таки лепит из Клиффорда своего преемника. За что священник всецело благодарен. Он слушает внимательно, вникает в проблемы прихода и, кажется, обращает внимание совсем не на то, что нужно. Закрывать глаза на собственные грехи – его выдрессированная привычка, так почему бы не расширить её воздействие и на чужие прегрешения тоже?

Вместе с настоятелем и послушной прихожанкой пропадает и спокойный сон святого отца. Неожиданное исчезновение совсем не похоже на случайность, а старательно потопляемые в памяти странности звенят во все колокола, привлекая к себе внимание несколько задремавшей совести Клиффорда. Теперь уже его очередь поднимать панику и привлекать внимание к проблеме, на которую раньше смотреть сквозь пальцы, о которой лишний раз даже не хотелось и думать. Он чувствует себя как никогда виноватым, даже собственноручно испорченные дети не вызывают в нём такой жалости, как та несчастная девушка, что в один совсем прекрасный день растворилась, чтобы снится теперь ему в самых страшных кошмарах. И если его собственное искупление заключается в поиске этой несчастной, у Бога определённо дурацкое чувство юмора.

Подозрительная ситуация и внимание к ней полиции не позволяют священнику оставаться на новом месте, а скорее разрешают вернуться в уже полюбившийся сердцу Эдинбург.

*

Всё ещё достаточно горячий чай через нос брызжет прямо на утреннюю газету, первую страницу которой украшает фотография вполне себе узнаваемого тела. Сбежавший настоятель мертвее всех мёртвых – пусть с момента его исчезновения прошёл почти что год, надежда ещё раз встретить его живым не соглашалась окончательно истлевать ровно до этого самого момента. О пропавшей девушке в определённо наспех напечатанной статейки нет и слова. Как и в завтрашней, послезавтрашней и остальных, посвящённых этому не самому ясно делу. Несколько ослабевшее рвение священника разобраться в этой истории вновь крепко стоит на земле, а самых нехорошие предчувствия лихорадочно таранят голову.

Примерно двух недель оказывается совершенно достаточно, чтобы подтвердить эти самые неприятные предчувствия. Примерно через две недели, возвращаясь к родной церкви по дневному Эдинбургу, в толпе таких же случайных, как и он сам, прохожих Клифф видит до боли знакомое лицо и первые несколько секунд никак не может прийти в себя от потрясения. Она не отзывается на собственное имя, заверяет, что ошиблись и смотрит совсем уж как-то по-другому – не как та самая бедняжка-сирота, вынужденная искать единственное утешение в божьем доме. Прошёл всего лишь какой-то год, а от покорной Рут осталось разве что милое личико. Он заверяет её в том, что никак не мог ошибиться, и всеми правдами и неправдами уговаривает как-нибудь зайти к нему на службу. Он не может так просто отпустить ту, за чью незавидную судьбу столь усиленно калечила его совесть. И если уж здесь скрывается единственный его путь к искуплению, отец Клиффорд непременно должен им воспользоваться.

[indent] Что-то пошло не так: стал случайным свидетелем многих деталей подготовки к осуществлению призыва демона, в чём не отдаёт себе отчёта, но составил определённо не самые лучшие предположения на данный счёт. На данный момент самая большая странность – случайная встреча с демоном (о чём не имеет и малейшего понятия) в теле девушки, которую считал без вести пропавшей.

___________________________________________________________

Предпочтения в игре: в среднем от 4 тысяч знаков и выше, здесь всё зависит только от самой игры. Третье лицо, предпочтительно настоящее время. Темп различный: от нескольких постов в день, до одного в неделю. Особой любви или ненависти к мастерингу не имеется. Ем драму и драмой запиваю.
Судьба персонажа: отправить в тюрьму и сжить там со свету.

Отредактировано Clifford Haze (2020-02-24 18:07:58)