- Felix Leroy Kinkade -
[Феликс Лерой Кинкейд]

ryan gosling

и когда наступит в мире беззаконие – вы все сказали себе,
что это всё в голове

___________________________________________________________
[indent] Связи: неизвестны.

Биография:

fear wears a smile but I'll be the last one laughing

Приют — ловушка. Лабиринт из коридоров, лестниц и комнат с узкими грязными окнами. Стены — мемориальные доски с именами, датами, напутствиями и угрозами. Феликс проводит кончиками пальцев по шершавой штукатурке и достаёт складной нож, чтобы увековечить себя в истории. Всего на пару лет. Позже, разыскивая информацию о Марко, он узнает, что приют снесли, как аварийное здание.

Ну, да. Штукатурка часто сыпалась прямо в кровать. Или в еду.

У них с Марко была банда из двух человек. Марко — мексиканец какого-то там полуамериканского происхождения, приехал с отцом по контракту, а потом тот (отец, не контракт) передознулся. «Тот ещё был bastardo», — сказал ему как-то Марко. Они прибыли в приют почти одновременно. Марко плохо говорил по-английски, Феликс не говорил в принципе, предпочитая односложное «да, нет». Марко взял его под крыло, а Феликс не очень-то возражал.

Tus axilas apestan a pepinos, — и ты уже сын инквизитора, демонолога или демона в глазах окружающих.
Иногда они изображали припадки, чтобы испугать впечатлительную воспитательницу. О том, что пугались даже не впечатлительные, они не подозревали.

Иногда припадки Марко были реальными. Феликс заставлял его считать и дышать, пока руки не переставали трястись.
В первый раз Феликс испугался. Потом привык.
Это у меня с детства, — просто сказал Марко. Оставалось только принять это как должное.

Из своего детства Феликс помнил ровным счётом нихера, словно кто-то выключил в его голове свет на одиннадцать лет жизни. Уже позднее, когда они с Марко открыли все прелести коктейля из травы, таблеток и разведённого медицинского спирта, он начинал рассказывать про картины. Восхищался игрой светотени, изящностью с которой были выписаны детали: живые, следящие за тобой глаза, шелестящие листья деревьев, шумящие волны, распадающиеся на отдельные мазки, если подойти ближе. Марко слушал внимательно, не пытаясь ухватиться в потоке сознания за рациональное зерно, и неизменно повторял, что лучше бы Феликс бегал по потолку с вывернутой шеей, честное слово.

Чудная идея долбить, чтобы вызвать ещё парочку воспоминаний, заканчивается ударной дозой налоксона и больничной койкой. А после комиссией и принудительным лечением в клинике, где время то тянулось бесконечно медленно, то заставляло исчезнуть из жизни целые недели.

За всё время Марко ни разу не навестил его.

hold your own, don't show no fear

Он провел на реабилитации почти год. Десять месяцев и девятнадцать дней, если быть точным. В центре ему дали положительную характеристику (спокойный, неконфликтный, исполнительный) и несколько направлений на работу — уборщик, подсобный рабочий, помощник автомеханика. Феликс выбрал третий вариант, но прежде бросился на поиски Марко, назад в приют. На месте приюта оказался ровно заасфальтированный пустырь.

«Временно расформирован».
И.
«Выделены деньги на строительство нового здания. Сроки строительства не обозначены».

Никакой информации о местонахождении архива, никаких следов и зацепок. Приют, как и Марко, как и его прошлое — растворилось в небытие. Первая паническая атака пришла посреди пустыря, где раньше недружелюбными окнами косилось обшарпанное здание приюта. Феликс дышал, считал и ждал, когда руки перестанут трястись, а потом просто ушёл, решив, что может устроить своей жизни очередной ребут.

Общаться с людьми оказалось несложно: здесь посмейся, там пошути, подъебни, дай в морду при необходимости, не пасуй. Первое время Феликс ловил себя на мысли, что копирует манеру разговора Марко: прищуриться, улыбнуться, побарабанить пальцами, подмигнуть — ты же понимаешь, как это работает, cariño. Постепенно это стало забываться. Не было никакого Марко, был Феликс — обаятельный сукин сын, у которого можно стрельнуть сигарету, прозрачный пакетик с маленькой таблеткой и интересную историю.

Через четыре года ему предложили постоянку в какой-то строительной фирме, и Феликс, в общем-то, был не против. Ему нравилось работать руками куда больше, чем головой. Голова иногда побаливала, редко — очень редко, после очередного коктейля из водки и викодина — приходили панические атаки. Феликс дышал, считал и перебирал чётки, купленные на какой-то автозаправке. Продолжал толкать траву — но осторожно, чтобы не попасться — и покуривал сам, пока его вежливо, во избежании получения тяжких телесных, не попросили перестать это делать хотя бы среди своих.

А потом по дичайшей глупости случилась тюрьма: драка в баре и найденный при шмоне налоксон без рецепта. Четыре года превратились в три благодаря рекомендациям (всё ещё спокойный, неконфликтный, исполнительный), а три — в два за хорошее поведение, ответственность и организованность в работе.

Замкнутое пространство нервировало его, но не сильнее, чем «che, gringo», брошенное каким-то мексом, когда он проходил мимо в столовой. Феликс боролся с запоздалой панической атакой ночью, считал про себя, но сбился на семьсот восьмидесяти семи. Сон тогда так и не пришёл. И на следующую ночь, и на третью, четвертую, пятую. Мекс не был похож на Марко — хотя бы тем, что был старше на добрый десяток лет — но Феликс совсем потерял сон. Ни счёт, ни добытые чётки, ни вымененная на услугу трава не приносила покоя. Феликс думал, что сойдет с ума, пока однажды утром, во время обхода, мекса — Андреаса — не нашли в прачечной с вспоротым животом. Когда обыскивали камеры, Феликс с замиранием сердца ждал, что именно под его матрасом найдут окровавленную заточку.

Под матрасом ничего не было. Феликс, сцепив зубы, считал до десяти, разглядывая трещины на стене, пока охрана не приказала опустить руки.

Странная херня случается, правда ведь?

fortune, smiling fate

После освобождения Феликс пришёл к Двейну: мне нужна работа, ты же знаешь, что я спокойный, неконфликтный, исполнительный, больше не торгую и не употребляю. (На работе). Чем планирую заниматься? Найти старого друга, остепениться. Херня случается, но я стал совсем другим человеком. Мне не нужны неприятности.

Только помощь.

[indent] Что-то пошло не так: А был ли мальчик?

___________________________________________________________

Предпочтения в игре:
1. Пишу от двух с половиной тысяч до пяти. Посты свыше обычно обхожу по кривой дуге, потому что ответно написать такие не способен.
2. Могу в спидпост, при горящей игре пишу через день/каждый день. Не дергаю на посты и не люблю, когда дергают меня.
3. Исключительно третье лицо. Сложно воспринимаю текст от первого, вообще не воспринимаю от второго. Не юзаю птицу-тройку, но к использованию другими отношусь спокойно.
4. Не умею играть эпизоды-болталки, не люблю быть ведущим для ведомого. Открыт для экшона, кровищи и распидорасило.
5. Ненавижу иронию и списки.
Судьба персонажа: решим в процессе.

Отредактировано Felix Kinkade (2020-03-23 12:14:38)