[indent] — Ну помнишь, я говорил, что при нормальных обстоятельствах, когда человек одержим демоном, его сознание полностью подавлено и ориджинал хозяин мясной туши как бы...в отключке. Все бывает не всегда так гладко, бывают попадаются люди с очень сильной волей, настолько сильной, что она способна подавить волю демона. При таких раскладах проще всего изгнать демона и призвать его по новой уже в другого человека, потому что обычно, когда такое происходит, от демона проку нет. Его сознание и способности считались неотделимыми друг от друга.
Курт хмыкнул и загадочно ухмыльнулся, стряхивая пепел в стакан, где на дне еще плескалось пару капель винища. Попавший в жидкость уголёк, тихо зашипел.

[indent] — Были попытки подавить демоническую сущность и отжать силу, но все — летальные, — это просто чтобы Зигги осознал всю масштабность и триумф, — А у меня вот получилось. Я провел ритуал призыва, подселил демона по соседству в свою башку и сожрал его. Не буквально, конечно, в метафорическом смысле. И отжал его способности. И теперь я сам себе демон и можно не париться с формулировками желаний и всяким таким.
Он затягивается снова, выпуская в воздух колечка дыма. Смотри, как еще могу.

[indent] — Но вместе с его силой я бонусом получил и его боль. Поэтому я жру таблетки как не в себя. Это...похоже на непрекращающуюся героиновую ломку, хотя героина я в жизни не пробовал, так что могу ошибаться. Повышенная температура: тридцать семь и восемь по цельсию стабильно. Боль. Побочные эффекты, но, черт подери, оно того стоило!
Курт правда не думает, что Зигфрид поймет. Зигги в этом всем вариться без году неделю всего, только начинает узнавать, что может получиться хотя бы в теории, а что — нет, еще не прощупал границы возможного, которые с демонологией значительно расширяются для обычного человека, но все еще существуют.

[indent] Курт берется за третью бутылку с вином, но так и застывает, не донеся её до рта. Его охватывает какое-то странное ощущение.
(это что еще такое? это от зигги опять фонит на всю ивановскую или оно — его собственное?)
Он косит одним глазом в сторону Зигфрида, но так и не находит однозначного ответа. Ощущение, в любом случае, не неприятное, просто странное, потому что он никогда такого не чувствовал. Чувство, что ему сейчас набьют ебало и скажут никогда так больше не делать, а потом разгребут проблемы — вот этого да, было хоть отбавляй, знакомая, понятная, изученная до самого распоследнего нюанса, с позволения сказать, забота. А вот чтоб без желания набить его хлебальник, но с большим желанием защитить любой ценой — это прям впервые, здравствуйте, вы кто, мы с вами, кажется, незнакомы.

[indent] Становится почти неловко. Курт такой самоотверженности без капли здорового эгоизма, выраженной в желании в первую очередь в случае чего спасти свою собственную задницу, ничем не заслужил.

[indent] Чувство неловкости растворяется в винище как что угодно в плавиковой кислоте.

[indent] — Да, можно сказать, что я сделал живого мальчика демоном, — Курт мотает головой с выражением лица «справедливо», — Я почти как голубая фея от демонологии только наоборот, — и смеется, чуть ли не хрюкая.
Вот тебе и сказочка про пинокио на новый лад.