Мет я решаю варить в библиотеке Олдоса Кинга.
Этому есть совершенно разумное, единственно правильное и наиболее подходящее объяснение - так а где же ещё?..
Нет, ну, я теперь снимаю дом, да. Скорее, квартиру; хитросплетение двух уровней, состоящее из шести спален, гостиной, в которой можно одновременно расчленить шесть трупов, пока в ней же будет проходить концерт Голливудских Вампиров с обычной и вип фанзонами. Я подозреваю, что хозяин когда-то наебенился так, что выкупил весь этаж.
Где-то в ней обретается Шолто, икает, старается сделать так, чтобы стрелки на часах пошли в обратную сторону. Вчера я, вдохновившись идеей, по искренней доброте ему помог. После того, как кукушка из ходиков вылезла и басом провозгласила, что сегодня тридцать первый год нашей эры, Эйнсли, правда, почему-то не обрадовался. В результате чего кукушка, я и все обретающиеся в доме номер сорок четыре на углу Саламандер стрит и Бат-роуд (библейские, блять, отсылки), вынуждены были в срочном порядке набухаться, чтобы поддержать попаданца (эта часть вечера мне понравилась).

В итоге, хер там плавал разбодяжить по маленькой; тем паче, коп, живущий по соседству, хоть и бухал с нами, но пока ещё оставался далек от идеала настоящего мужчины и намёков по-братски помочь обнести химсклад в Старом городе не понимал. С другой стороны, настоящие мужчины существуют только в инстаграме Люка Эванса, воображении шестнадцатилеток и на изнанке.
Олдос вот до идеала тоже не дотягивает, зато у него есть хата неебических размеров,
почти_пустая.

Наличие живности в виде колонии короедов, трёх крыс на чердаке, какого-то кота и щенка человеческого происхождения до сих пор не волновала меня от слова "што".
Я тут мет варю.
У меня, блять, лаборатория.

Подход к делу был основательным: три разные дозы на пробу от разных барыг, а также в программе ловкость рук и "здравствуйте, я ваш демон". Мне нужна эта хуйня с отвратительным горьким привкусом, благодаря которой при необходимости можно будет оставаться в относительно бодром состоянии с глазами на макушке, заднице и остальных благоприобретенных бабских причиндалах, а также при должном рвении быть способным в любой момент смотреть сквозь очко беглопроходящего случайного. Чисто чтобы перебдеть.

Вы спросите, зачем мне свой мет, если я в любой момент могу обнести не только химсклад, но и любую из трёх местных фирм? Пасаны, но где же ваш дух авантюризма? Время приключений не ждёт, к тому же, зачем равняться на сильных мира сего, если можно стать сильнейшим. Особенно, если я задержусь в городе какое-то время.
А если там что, и кака неведома хуйня случится с мигалками - я ведь лично здесь не при чём. Мет варится в доме Олдоса Кинга.

С первого этажа слышится подозрительный звон, и приходится недовольно замереть, поморгав. Глаза вращаются в глазницах как на шарнирах - этому телу снова надо пить.
Вроде тихо.

- Ну, короче, Вингардиум Левиоса, - я довольно произвожу три вздоха, поворота с поклоном, из левого рукава летят лебеди, из правого порошок, вся установочка кипит... как и мой анус, да что ж это, блять, такое, а.
Опять звон.
- Да ты дашь мне поработать во благо семьи или нет! - я покашливаю в кулачок, благодаря чего дом совершает определенное пошатывание, и грохочу по лестнице вниз и стеклом в люстрах. - Твои гонорары за макулатуру не принесут нам...
На нижнем этаже шкурой чувствуется какое-то неуловимое колебание сфер и чьих-то нервов.
И ещё находится щенок.
Ой, он чё, тут кого-то вызывает?
Ой, девочки.

- ...деняк, - заканчиваю я, опираясь плечом о косяк двери. Яблоко, удачно материализовавшееся с кухни, подпрыгивает в ладони, прежде чем я с истовым усердием вгрызаюсь в него за три укуса.
В обозрении находятся свечи в количестве 3 шт. чёрные, мел 1 шт. обкусанный, херовина пахнущая так, что ни одна сущность, кроме пожалуй что Каима, на такое не явится - но тот был футфетишист, а это даже не горелые носки.
- Слушай, ну я не знаю, - я ковыряюсь в одной свечечке, - а какие ещё есть варианты?
Щен внезапно обнаруживается на расстоянии шага, и я пытаюсь натянуть жопу на глобус и улыбнуться максимально адекватно.
Слушайте, а он хорошенький, даже жалко.
Я немного подзабыл, что точно значит это слово, но, проводя неуловимые параллели с яблоком, могу заверить, что нечто хорошее и вечное.

Отредактировано Bathsheba Cassidy (2020-02-25 20:36:31)

Как же его зовут?
Олдос что-то там проблеял, когда попытался сделать так, чтобы мальчик слился лицом с обоями, но я был слишком отвлечён на разные другие лица.
Олдос-2?
Хрен его, конечно, знает, куда Кинга за эти года завела толпа фанатов, тщеславие и неуёмное желание таскать в дом побирушек. Крышечка тю-тю, как бы меня не начал называть Олдосом и глупо хихикать.
...Омен?
Вполне подходит. В рамках бюджетного ремейка.
Свечка чадит, а я запрыгиваю рядом на стол и бегло осматриваю помещение и подопытного.

Итак, мне всё ещё есть, что уточнить у Кинга по многим параметрам нашего многоступенчатого запутанного диалога. Однако, больше всего меня интересует, каким образом ему удаётся нагло скрывать тот факт, что этот дом и вопросительным знаком повисшие над нам попытки призвать сюда хотя бы адского голубя, срущего взрывчаткой, пока не привлёк усиленное внимание Инквизиции. Артефактами какими балуется? Мембрана между мирами - тонкая, как мыльный пузырь - чувствуется здесь неестественно остро, и хочется хрустя позвонками подвигать головой в воротнике рубашки так, чтобы в голове включилась особая радиоволна.
Пройти по ней на ту сторону.
Но даже у свечки, которая воняет навозом и безысходностью, больше шансов попасть на изнанку, чем у меня. Даже у этого мальца больше шансов туда попасть, особенно, если помочь подбросить.
Жаль, Олдос не поймёт фокуса с карандашом.

- А как давно ты у Олдоса под крылышком, э-э-э, Константин Повелитель Тьмы? - вопрошаю я у пёселя, тщательно осматривая его на предмет наличия адекватности, мозгов и какой-либо зацепки, которая даст мне признать мою вопиющую неправоту.
Нет. Не мог Олдос Кинг, демонолог высшего уровня так сильно проебаться и пообещать Незримому Собранию мальчиков-вызывальчиков подготовить к службе солдата с нулевым потенциалом. Возможно, у него есть скрытые резервы. Возможно, пред лицом опасности он, к примеру, орёт ультразвуком и не выключается. Либо пьёт кровь врагоф. Какая-нибудь фишечка. Вселяет бафометов в хомяков, и те грызут врагам пиписьки.

Обязательно пообещав себе поймать хоямка и заколдовать его надлежащим образом, я присматриваюсь к сигилу, намалёванному крайне криво, но с душой. Потом смотрю на свечи. Потом тяну шею, чтобы присмотреться к пятой точке Олимпиакоса.
- Свеча, конечно, херня полная, мой друг. Тебе наставник не даёт денег на соевые? Так может он еще и пакеты не сортирует? - громыхаю я, - конечно, тебе нужна другая. Можем подобрать и поставить. Некоторое время будет больненько, а потом все пойдёт гладко, как по маслу. Среди побочных эффектов... м-м-м, возможно, тебе придётся некоторое время поработать ночником в нашей с Кингом спальне.
Я соскакиваю на пол аккурат в шаге от намалёванного вкривь сигила, разворачиваю малыша Оруэлла к нему лицом и ободряюще хлопаю по плечам.
- Но ты же не против, правда?
Ой, очень приятный на ощупь мальчик.
Оуэн!
Видите, стоило только приобнять.

Не поймите неправильно, я искренне желаю естественному отбору сделать своё дело. Если бы у сущностей была курилка, где мы обсуждали бы, у кого из наших гримуарщиков длиннее, я бы ставил только на чемпионов забега. Никакие более демонологи меня не интересуют, только скилловые - с ними беседы интереснее. И общих воспоминаний больше. Всем остальным похожим на того, кто меня призвал на этот раз, я желаю быть повешенным вялиться на крюках за раздвинутые рёбра.
Олдос, к сожалению, был предельно ясен: не трогать учеников, иначе никакого уговора.
Суче4ка.
Но я же только пожмякаю за интересные места, тем паче, мальчик совершеннолетний!

- Котик, - говорю я, - а это ты Дигдина хотел вызвать, да? Очень хорошая у тебя рисовка... артхаусная. Нестандартный подход, понимаю. Какой забавный треугольник, очень похожий на другой... их вечно путают.

Нет, ну с ним сложно, но кто говорил мне, что будет легко.

Пардон, кажется один гандон говорил. Сразу как воплотил меня в тело светленькой из виагры. Сказал, мол, а теперь подрочи-ка мне, демон, это самое простое моё тебе задание. А я ему - да легко, мол, и за хуй его да и приподнял. Или нет... было темно, я тогда ещё не осознавал всей прелести картины, посему действовал исключительно на болевых животных рефлексах.
Опустим тот факт, что моим наипервейшим рефлексом является желание приподнять кого-нибудь за хуй. Просто не будем об этом.

Оуэн Олдосович не показывает бурной радости на светлом лице, пока я пытаюсь навострить лыжи. Э-э, вернее, присесть на уши. Вернее, как блять там его сука эти поговорки у местных. Короче, правильно делает, что не показывает. Ибо если бы эта пузатая мелочь с порога решила бы, что теперь мы закадычные друзья просто потому, что она не шибко много пиздела Кингу о вреде наркотиков в библиотеке на тело и разум человеческий, то следующим, кого я подвесила бы за хуй был бы
Олдос.

Ибо нехуй подбирать настолько безнадёжных.
Но на хуй Олдоса у меня пока что другие планы, а поскольку какое-то время мне придётся провести бок-о-бок с представителем поколения новых двадцатых, неплохо было бы знать, что в черепной коробке у мальца.
Не буквально.
Хотя... если очень аккуратно, и потом всё быстренько вернуть на место...
Нет, слушай, по-моему, у них это так не работает.

- Полгода, значит, да... угу, - задумчиво тяну я, пытаясь чуть ли не языком ощутить, что в восприятии Оуэна колет мне под ребро. Умер у него кто-нибудь, что ли? А таки да, наверное сдох.
Логика и здравый смысл? Инстинкт самосохранения?
Нет, как раз в последним всё не так плохо.
Сестра, брат?..
- И как, - невозмутимо веду я дальше, покачивая ножкой, которая из-за хронического изнаночного ревматизма болит нахуй уже третий день так, что хочется выть и жрать её живьём, отхватывая по большому куску мыщц и сухожилий, вытягивая их зубами. Зубы можно заточить, если захотеть. - Скольких сущностей за полгода вызвал, Оуэн?
Жевать и жевать, пока болевой шок не сойдёт. Но даже после него боль, которая проявится, всё равно не будет идти ни в какое сравнение с той, что ломает изнутри кости, если не закидываться порошком и раствором.

Жаль, что после этого ноги не отрастают.
Не в этом случае.
Я бы могла здорово эпатировать публику.
- Не против быть и моим учеником тоже, Оуэн! Мы же теперь, никак, с е м ь я. - На последних словах ноги ломит сильнее, и я так улыбаюсь, что мне жалко мальца. Никак решит, что я точно намерилась поковыряться у него в черепке и Олдосу нажалуется.
Сука. Где мет?
Я тяну руку в карман за оставшимися двумя неиспользованными чужими дозами и продолжаю популярно вещать, пока рассыпаю их в аккуратные четыре дорожки.
- Ты вот думаешь, нам не нужны ученики? А? Да блять ты прав, нахуй они нам сдались. - Я глубокомысленно делаю первую затяжку и какое-то время дёргаю носом, прислушиваясь к ощущениям, - нет, этот какой-то хуёвый. Но на самом деле, я не против попробовать, раз уж я тут застрял. Раскрою тебе все знания мира, раз уж ты целых полгода как демонолог и даже отказываешься от свечей. Ректальных, между прочим! Иди возьми дорожку.

Порыв ветра захлопывает ему книгу и подталкивает ближе.
- Ты не бзди, Оуэн, - вещаю я, уговаривая вторую дорожку и пытаясь определить, срабатывает ли чистый мет на это адское вращение клеток тела вокруг своей оси в ритме цыганочки с выходом, - мне Олдос запретил тебя убивать, Оуэн. Вот сука он у нас, да?
Смотрю на него глаза в глаза и подмигиваю, пока в подвале начинает потихонечку темнеть.
Свечи дрожат и трясуться, мыши кродуться, и все такое прочее.

- Так что не бзди. Особенно такой скилловый парень, как ты, бздеть не должен. И рисовка неплохая - с этой стороны напоминает Дигдина, с этой вот - Люцифера.
Я активно чешу нос и с удовлетворением отмечаю, что помогло.
На полчаса.
Или час.
А затем по новой.
Эта оболочка слабее моей предыдущей - но та была намного убитее такими методами и не страшилась их.
Вот ведь смешнявенько, да? Хотите себе человеческий костюм, выбирайте наркомана. Где-то тут наебнулась логика, но мне уже всё равно.
Я смотрю, как гаснет свечечка и хихикаю, глядя на разорванный в одном месте контур:
- Да... он очень любит выключать свет.

В кромешной тьме над его правым плечом, рискуя отжевать Оуэну Маколи ухо и литсо, что-то утробно хохочет.
Вкрадчиво так, осторожно, постепенно разгоняя обороты, красиво, с левого канала на правый, как лучший диджей этого захолустья. Возможно, пока он это слушает, что-то таки обкусывает ему голову - эдак же хрен рассмотришь в такой темноте! И что значит "оставь бедного малыша в покое"? Э, ты, по ту сторону экрана, читающий свои фанфики ебучие, ты там за кого вообще топишь? Хватит защищать аутсайдеров, ты знаешь, к чему это привело Сенеку Крейна. Да я, может, тут главная жертва, в этом доме смерти и разврата.
Думаешь, мне сильно охота оставаться в одном помещении без света с учеником демонолога?
А вдруг это все ложь, пиздеж и провокация дабы набить классы и усыпить мое пылкое девичье внимание? А вдруг пятидесятилетний пердачелло и правда воспитывает под крылышком неуправляемого Омена, который под шумок сейчас жахнет меня абракадаброй и быстренько произведет рокировочку на тот свет-с того света, да в новое тело?

Да, можт, он Люцифера-то и призвал!
Да, может, он и устроил восьмую волну экономического кризиса, брэкзит и подорожание бездрожжевого хлебушка в ашане до ста тридцати рублей!
Хотя не, это ж Оуэн.
Хотя не. Это ж Оуэн!
Мать вашу, пора давать по съебам отсюда, а то еще спустит на меня своего лабрадора. Далматина. Чихуахуа. Ну или про кого там мурчал Олдос, пока перманентно страдал хуйней и внутренним разложением?.. Той-терьера?
Короче, мени пизда.

Я донюхиваю еще одну дорожечку и, деловито размявшись, шагаю мимо мальца, слегка задевая его плечом. Поскольку мои глаза видят чуть больше, чем его, мне во всей красе улыбается наблюдать за всеми стадиями принятия происходящего на его лице. Но меня, скорее, интересует не это, а та хуйня, которую он все-таки начертил. Я долго и пристально смотрю на неровные линии, потом в книжечку, потом снова на линии.
В жизни Оуэна Маколи явно наступила черная полоса. Как только он решил, что учиться на демонолога будет лучшей идеей, так сразу и наступила. Нет, скорее, много раньше. Приблизительно в то время, как доктор достал его из мамы за жопу, которой он лез вперед в этот мир, и провозгласил время смер... пардон, рождения. Короче, Оуэн Маколи был прирождённым гением. Поскольку мне было совершенно ясно, что ни единого демона в этот мир он притащить не способен.
А я очень ценю это качество в людях.

Хохочущая ебанутость тем временем принялась опрокидывать вокруг все, до чего могла дотянуться, а затем замерла, склубочившись в метре над головой парня, угрожающе покачиваясь.
- Зажги свечу, малой, посмотри на достижение рук своих. Да блять, только давай без откладывания стройматериалов, - хлопаю я его по спине и тут же жалею о своем решении. Наверное, следовало сначала обозначить, где я нахожусь, но зачем портить ощущения. - Смотри. Вишь? Красиво висит?
Я смотрю на Оуэна; мы оба (обе) смотрим на Оуэна. Весь мир смотрит на Оуэна.
Оуэн, вы на прямом включении, Оуэн!
Я доверительно кладу руку ему на плечо и, скосив рот набок, тихонечко сообщаю:
- Это не я.
Показываю на херь, затем на себя, и снова на херь - читай по губам. Конечно, я очень довольна, потому что это вполне себе тянет на ещё один камень в и без того переполненный огород олдосовского терпения, что значит одно - он скоро сдастся.
И либо совершит тройное убийство (над этим, кстати, нужно задуматься), либо самовыпилится (ха-ха), либо съедет (да куда он денется).
Я бы перекрестилась, что не я, но сдохну. А если ты задумаешь креститься и звать маму, нахуй отрежу руку и язык.

В конце концов, Олдос ничего не говорил о том, что ты должен прилагаться в полной комплектации.
Блять, а ведь точно не говорил.

У Олдоса хуевое предчувствие еще с утра. После пришествия Астарота у Олдоса, в принципе, не было хороших предчувствий, если уж быть честным, но сегодня оно было особенно омерзительным. Возможно, дело было в сорвавшейся встречи с агенткой, а может в том, что оставлять Оуэна наедине с Астарот

(кто такая эта ваша Бэтшиба нахуй и как вы прикажете воспринимать его не мужиком)

было донельзя отвратительной идеей. Он так и не понял за кого боялся больше. С одной стороны Бэтси — демон, у которой, правда, связаны руки, с другой стороны — Оуэн даже Люцифера в могилу загонит. Сначала вызовет по ошибке, а потом загонит. Скорее всего, вместе с собой.

Конечно. Естественно. Всенепременно. Наказ о том, что вызывать без его контроля демонов, был озвучен. Но…

Ту собаку он еще вспоминал с содроганием. Точнее, путешествие к центру земли за ней.

И конечно. Естественно. Обязательно. Оуэн нашел бы что вытворить такого и без вызова демона.

И, честно, хотелось верить в благоразумность своего протеже, который стал почти, как сыночка-корзиночка, но… Не горящий во всем доме свет, в принципе, стал для него ответом.

— Астарот, блять.

Олдос жалеет почти мгновенно, что вообще выбрался из дома. Лучше бы сидел в библиотеке и не выебывался, пил вискарик, пытался бы выстрадать из себя книгу и снова бы позвонил Курту, чтобы поинтересоваться, как там дела.

Но встреча была очень важной, хотелось сбежать из этого рассадника долбоебов, как можно скорее.

Лучше бы он коронавирусом заболел, ей богу.

Олдос не медлит. Идет проверять щитки, но, ожидаемо свет покупает съебаса и не реагирует даже на ленивый мат. Приходится взять фонарик.

В доме остро ощущается атмосфера грядущего инфаркта, который вот-вот и стоит за правым плечом Кинга, нашептывая ему сказки на ночь. Из подвала (как неожиданно-то Оуэн, ты просто мистер загадка нахуй) доносится шум.

Первое, что он видит — это что-то горящее, а если присмотреть, то в этом чем-то горящем можно разглядеть собственную книгу. Олдос присматриваться не желает. Олдос решает, что со всем сопутствующим ущербом он разберется позже.

— Я же, блять, просил. Я же говорил, чтобы ты, — Олдос смотрит сначала на Астарот, потом на чудо абстракционизма от Маколи. Под светом фонаря, конечно, хуй что разберешь, но Пикассо определенно бы им гордился. — никогда больше не вызывал никого без меня.