В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было...

Ин. 1:1—5

FAQ
[технический]

18+, в игре допустимы и могут встречаться любого рода девиации: сексуальные извращения, графическое описание насилия, переход на красный свет и активный мастеринг. Ни к чему, кроме мастеринга, создатели форума не призывают.
Душевное равновесие всех собравшихся как недостижимый абсолют: за регулярные безадресные вбросы, пассивную агрессию и провокации провинившихся вышвыривают на мороз.
• Игроку может быть отказано в принятии, если от написанного в анкете проверяющему администратору становится мучительно больно.
• Темп игры, объем постов и стиль их оформления регламентирован приблизительно ничем. Исключения: твинки (если месяцами сидеть без игры с тремя персонажами, вас настоятельно попросят оставить одного) и персонажи, ограниченные количественно (грешно брать инквизитора и чилиться с носком в углу).
Недельное отсутствие без предупреждения может стать поводом к удалению и/или освобождению внешности.


[игровой]

• Единого литературного/игрового/etc. первоисточника у форумной матчасти нет. Отдельные идеи взяты из циклов книг Надежды Поповой («Конгрегация») и Джонатана Страуда («Трилогия Бартимеуса»), прочитать которые можно просто удовольствия ради.
• Набор инквизиторов, демонологов и их слуг ограничен, поскольку мы не позиционируем себя как т.н. «расовую мистику». Администрация любит обычных людей, которые вляпываются в необычные вещи, и собирается мастерить в первую очередь это.
• Придумывать и прописывать разного рода странности не возбраняется (и даже наоборот), но итоговый концепт лучше согласовать. Если для отыгрыша вам нужен гейм-мастер, не стесняйтесь ткнуть его локтем в бок.
• Не нужно пытаться подвести под случающиеся странности «обоснуй»: мы этого не делаем и вам не советуем. Вся сверхъестественная дичь, которая происходит в Эдинбурге, делает это просто потому что может — примерно как в криповых рассказах Стивена Кинга и хоррор-короткометражках (вы вольны вдохновляться ими же).


[о мире]

• Матчасть целиком и полностью выстроена на допущении, что развернувшаяся в XV веке охота на ведьм, хоть и выкосила, по большей части, ни в чем не повинных крестьян, была в первую очередь направлена на демонологов, а Инквизицию создавали как ради борьбы с ересью, так и для расследований дел, связанных с призывом демонов, причем ее первая функция в итоге отошла на дальний план, а потом трансформировалась в современную нам идею Конгрегации Доктрины Веры (которая заседает в Ватикане, занимается своими внутрицерковными делами и никого особо не интересует).
• Второе упрощение, на которое мы идем сознательно — это концепция реальности, которая, несмотря на наличие демонологов с инквизиторами, развивалась по тем же историческим вехам и имеет то же культурное наследие. Никаких «что было бы, если», эффектов бабочки и третьей мировой: в кинотеатрах крутят те же фильмы, технический прогресс полностью соответствует нынешнему, а глобальное потепление угрожает миру ничуть не в меньшей степени.
• Изменившаяся мораль и современная этика влияют на методы работы Инквизиции — на площадях людей жечь больше не принято, а вот в крематориях пока еще продолжают, — но изменения проходят медленно и с большим скрипом: например, подозреваемых все еще разрешено пытать. В этом заключается допущение третье: несмотря на преимущественно прогрессивные взгляды, Инквизицию европейцы рассматривают как некое вынужденное зло, противодействующее злу много большему, и особо не возмущаются.
• Во избежание лишней паники все происходящие странности принято валить на происки демонов: совсем вопиющие инциденты, по счастью, случаются крайне редко, а рядовые эпизоды сверхъестественной дичи стараются замять без лишнего шума и огласки в СМИ. Социологические опросы демонстрируют стойкое снижение веры в необъяснимые мистические эпизоды, особенно среди молодого населения: многим проще списать все на случайность, усталость, плохой сон и «просто показалось». Тем более что абсолютное большинство таких случайностей еще и не удается доказать.